Избыточный потенциал важности

опубликовано в авторской редакии

Лекаторчук Ирина (Новороссийск)

Этапы издания книги стихотворений «Возвращение из одиночества».

Здравствуйте, уважаемые друзья: читатели, писатели, участники конкурса и издатели книг… Меня зовут Лекаторчук Ирина. Однако, когда рождались мои книги я ещё носила фамилию Смышляева. Поэтому – полное имя, заявленное на обложке моих книг, звучит так: ИЮЛь – Ирина Юрьевна Лекаторчук-Смышляева, где – ИЮЛь, помимо моих инициалов, ещё и – месяц моего рождения и (по совместительству) – мой авторский псевдоним.

На сегодняшний день я – автор 4-х изданных книг: «Возвращение из одиночества» - книга стихов. И – романа-исповеди «Уроки Любви» в трёх частях, вышедших отдельными изданиями. Написана и готовится к изданию на ЛитР** (название изменено) 1-я часть новой книги «Исповедь Конька-Горбунка или плач не родившейся Принцессы». Здесь же я хочу рассказать о том, как рождалась моя первая книга:

«Горят в печи черновики стихов,

Лишая боль мою, и сил, и власти,

Будто высвобождая в одночасье

Судьбу мою из прошлого оков…»

Она зрела шесть лет. Впервые слово «книга» прозвучало в начале осени 2000 года. Но тогда я видела её только в форме сборника. Прикидывала варианты размещения в ней стихов: хронологическое или тематическое...

– Ни то, ни другое душу не грело. И я не спешила. Сорвавшаяся публикация в журнале «Урал», для которой литературный редактор отобрал только юношеские стихотворения с высокой степенью эмоционального накала, заставила меня задуматься вот о чём: Вновь начав писать, после девятилетнего молчания, принципиально иначе, я столкнулась с тем, что светлые, лёгкие, эзотерически-философские стихи многими воспринимаются, как словоблудие начитавшейся дамочки. Мол: «Жизнь-то – она другая... – тебе что – манна небесная на голову сыплется?». Однако помнила я и реакцию на своё раннее творчество: «Что же всё так плохо-то?», – спрашивали меня, услышав мои стихи….

Поняв, что одно без другого обесценивается – я, наконец-то, пришла к концепции книги. Решила показать в ней пройденный мною путь возвращения из одиночества. – Из полного нездоровья – к абсолютному здоровью. От ощущения полной ненужности и незащищённости – до обретения философии клетки единого вселенского организма.... В январе 2004-го – рабочий макет. В марте – компьютерный набор. И опять – остановка. С апреля по октябрь для меня – период неприкосновенный. – Это целый цикл последовательно важных дел, которые обеспечивают безбедное существование в избушке с наступлением холодов. Осенью можно бы продолжать, но последнее из написанных стихотворений – на гибель брата. На этой ноте заканчивать книгу нельзя. И вновь – пауза.

И чем ближе момент издания, тем острее вопрос: на какие средства? – Попытки копить тщетны. Подсознательно формируется ментальный барьер нереальности. Возникает мысль о необходимости спонсорской помощи. Но – где искать, к кому обращаться? Поездка на родину в январе 2005-го снимает этот барьер, поскольку мой двоюродный брат берётся печатать книгу на льготных условиях оплаты. Я возвращаюсь заканчивать предпечатную подготовку. За лето пишется целый цикл стихов. В моей жизни появляется «брат»-однофамилец, и мы с книгой выходим на финишную прямую....

Привезя с собой в Екатеринбург завершённый рабочий макет с дописанными текстовыми вставками и первой главой второй книги в эпилоге, я оставила всё это у подруги, а сама уехала по делам.

- Посмотри, – попросила я. – Свои стихи я помню наизусть – у меня вычитывать не получается. Может – где ошибку пропустила. Её звонок застал меня в гостях. Она звонила, не дождавшись моего возвращения. В голосе угадывались слёзы....

- Что случилось? – обеспокоилась я.

- Я прочла. Мы будет её издавать, – взволнованно говорили она. – Я под этим подписываюсь. Вечером, выдав мне запасные ключи от квартиры и комплект постельного белья, она подытожила: «Оставайся, мне ты сейчас больше нужна, чем своему сыну».... – Паша в то время снимал комнату и, когда я приезжала, спал на полу. Да и ключей от квартиры у него был только один комплект. Что создавало для нас обоих массу неудобств. Так что предложение подруги оказалось очень кстати.

Первым делом я позвонила в Красноярск. Узнав у брата марку типографской машины, название шрифта и прочие необходимые для вёрстки технические параметры, передала рабочий макет в руки дизайнера. Его звали Павлом, как и моего сына. Это во многом определило мой выбор работать с ним. После перевода набранного текста в книжный формат выяснилось, что некоторые стихи на одну страницу не помещаются. Мне пришлось переделывать макет так, чтобы они оказались на развороте листа. К тому же все ступеньки в строчках стихотворений выстроились в столбик по левому краю. Паша принялся вручную разводить их, придавая стихам нужный вид....

Получив первую часть сделанной работы на вычитку, и проводив сына, я уехала к себе. Сын покинул свою малую родину, в надежде на профессиональный рост в одном из столичных городов. Теперь я вдвойне зависела от расположенности моих друзей. Меня же ждали срочные дела: разобранные завалинки, неубранный урожай и масса других хлопот.... Найдя на пожарище сарая трубу, пригодную для отдушины, я завела её под половицы, заложила осколками кирпичей дыру вокруг неё и принялась засыпать землёй. А потом – восстанавливать завалинки. Эта работа была первоочередной, пока погода благоприятствовала. Затем, восстановив погреб и окурив его серой, я собрала урожай и уложила его на хранение.

Вычитыванием и правкой текста я занималась вечерами. На всё ушла неделя. Пора было ехать в город. Там, откорректировав оставшееся, я вручила Павлу книгу для вёрстки.... Мне же вновь предстояло заняться домом. Необходимо было заменить съеденные грибком половицы, провести электропроводку на заднем дворе, заменить там дверь, снятую – перевесить в дровяник, предварительно укрепив его крышу. А так же – сложить в штабель брёвна для зимнего хранения и сделать всё необходимое для подготовки дома к зиме. Две недели напряжённого (прямо скажем: не женского) труда – и я, готовая отправиться в Красноярск, возвращаюсь в Екатеринбург.

Осталось позвонить брату, узнать сумму, необходимую для оплаты первой части тиража, занять (если понадобится) недостающее, купить билет и сесть в поезд.... Однако его голос в телефонной трубке меня встревожил.

- У тебя проблемы? – спросила я.

- Да, – прозвучало в ответ.

- Насколько серьёзные?

- Настолько, что не смогу печатать твою книгу на тех условиях, на которые мы договаривались.

- Как давно? – интересуюсь, ещё не в силах поверить в услышанное.

- Месяца два, – произносит он извиняющимся тоном.

- Почему сразу не сказал?

- Язык не повернулся, думал: ситуация выправится....

- У меня же книга свёрстана по твоим параметрам.., – начала было я, но спохватилась.

– Ладно не переживай: закрылась одна дверь – откроется другая.

Вернувшимся домой с работы друзьям, я объявила, что Красноярск отменяется…. В предыдущие два месяца источником напряжения, в основном, была книга. Я «тряслась» над каждой строчкой каждого стихотворения. То и дело, заставляя Пашу сдвигать ступеньки, то в одну, то в другую сторону – то заполняя образовавшиеся пустоты, то укорачивая длинные строчки. Я прекрасно понимала, что своим отношением формирую «избыточный потенциал важности» (Вадим Зеланд «Трансерфинг реальности») вокруг книги, и мне это может «выйти боком».

Но ничего с собой поделать не могла. Мне хотелось, чтобы и внешний вид стихотворений был безупречным. Всё это время мои друзья заботились обо мне и помогали. Меня буквально кормили. Небольшие, поступающие со сдачи квартиры, средства шли в конверт на оплату типографских услуг. В деревне были овощи, запас муки, сахара, круп и растительного масла, заготовленные травы, грибы и ягоды... Никаких излишеств я себе не позволяла. Так скромно уже давно не жила.... На этом фоне забота друзей становилась ещё ощутимее. И я не упускала возможности высказать в их адрес слова благодарности. Это был ещё один «избыточный потенциал важности», который я создавала. «Равновесные силы» не заставили себя долго ждать.... Отменив поездку в Красноярск, я засела за телефон, исследуя Екатеринбургский типографский рынок... В первой половине дня – десятки звонков в справочные службы и типографии, во второй – ожидание ответов от менеджеров с рассчитанной суммой стоимости моей книги, по заданным параметрам. В буквальном смысле, привязанная к телефону, я занималась домашним хозяйством, стараясь соблюсти тонкую грань невмешательства в уклад жизни семьи. Бездействовать было нельзя. Потому что, во-первых: монотонно тянущиеся в звонках и ожидании ответов дни, складывавшиеся в недели, сами по себе были пыткой. А во-вторых: все начинали ощущать напряжение, накопившееся за прошедшие месяцы, связанное с долгим пребыванием в доме постороннего человека. Это было очевидно. И я старалась, по меньшей мере, быть хоть чем-то полезной: приготовить ужин, помыть полы, вынести мусор.... Следовало завершить начатое, и мы были, что называется, в связке.

Всё осложнялось ещё и тем, что мой сын там – в столичном городе – остановился у давних знакомых моих друзей. Обнаружив в их отношениях ситуацию, похожую на ту, из которой мы сами с ним так долго и болезненно выходили – мать в одиночку воспитывает двоих сыновей, которые откровенно её эксплуатируют – он вознамерился личным примером показать юношам мужское поведение. – Мыл за собой посуду и обувь, отремонтировал неисправную сантехнику и электрику в квартире.... Не удивительно, что женщина принялась ставить его своим сыновьям в пример. А те, в свою очередь, – всячески ему досаждать.... Ситуация взорвалась. «Осколки» долетели до Екатеринбурга, зацепив и меня. Накопившееся напряжение прорвало лавиной – и я уже не знала: как поступить, чтобы не испортить отношения окончательно – уйти, или остаться? Вечером, выйдя пройтись, я набрала номер телефона сына, и попросила:

- Пожалуйста, уходи: хоть на улицу, хоть на вокзал, – но уходи....

- Мама, я хотел как лучше, – звенел в трубке его голос.

- Ты не учёл одного, родной. Вспомни, как тебя самого корёжило, когда я пыталась приводить тебе кого-то в пример....

- Да, об этом я забыл, – согласился Павел.

– Но ты не волнуйся, я завтра к сослуживцам переезжаю. Там хоть и восемь человек в двухкомнатной квартире, а люди все самостоятельные, серьёзные – не подерёмся....

Я же (проплакавшись и успокоившись) поразмыслила и приняла решение: дотерпеть. – До завершения дел оставалось каких-то три дня. Пришла информация из Кировской типографии: Оказалось, что напечатать книгу там обойдётся на двадцать тысяч рублей меньше, чем в Екатеринбурге. Единственный нюанс заключался в том, что предлагаемый формат был другим. Когда же, в телефонном разговоре, сотрудница типографии заверила меня, что если я приму решение печатать книгу у них, то переформатируют они её сами и на стоимости это не отразится, – я сдалась. Хотелось мне уже только одного: закончить этот процесс. От множества телефонных звонков у меня буквально «плавились мозги». От телефонной трубки болела левая щека. Жёсткость Екатеринбургского издательского рынка и цены доводили до отчаяния. Поэтому после разговора с представителем Кировской типографии у меня произошёл нервный срыв – и я, выревевшись, уснула. – Было ощущение, что я с мамой родной побеседовала: и это – пожалуйста, и за это – не волнуйтесь, и оплата – при получении...

Да, у прошедшего периода, безусловно, были свои плюсы: Я начала хорошо ориентироваться в тонкостях и нюансах издательско-типографского дела. Прошла урок на умение принимать. А это, как покажут дальнейшие события, было мне необходимо.... Поразмыслив, я пришла к выводу, что мы одинаково не умеем: ни давать, ни получать. Даётся – сразу двоим: одному – возможность дать, другому – возможность взять. И то и другое – дар и испытание одновременно. Тот, кому следует что-то дать другому, должен совершить это, не возгордившись. Тот же, кому следует принять, должен сделать это без самоуничижения и без возвеличивания первого. Иначе он искушает его гордыню. И – в случае, если дающий испытания не проходит, – ответственен за это. Урок был жёстким, но результативным.

«…Всем тем, кто не были детьми,

Бывает и забота – в тягость….

Слова: «Это - тебе, возьми!»

– У них не вызывают радость.

      Им непривычно сознавать,

      Что кто-то, в искреннем стремленьи,

      Берётся просто отдавать.

      И отдаёт – без сожаленья…».

Книга была отправлена в Киров электронной почтой, и я могла вновь уединиться в своей избушке. Теперь уже не вкалывать... Дела были закончены. – Можно было отоспаться, погулять в лесу, отдохнуть и почитать (наконец-то, не свою) книгу. А также – обдумать пережитое. Но не тут-то было! – Пришло время для выравнивания того – первого избыточного потенциала.... Книга нужна была мне к определённому сроку. – В середине декабря начиналась очередная Кировская конференция, а накануне её мы с братом-однофамильцем были приглашены в Академию Родовых Поместий. И там, и там я надеялась на продажи.

Типографский технологический цикл занимал три недели. Ещё одна – оставалась у меня в запасе. «Успеваем», – рассуждала я, ожидая через семь дней оригинал-макет на согласование. Но дни проходили, а из Кирова поступали какие-то невнятные отговорки. Оказалось, что технолог типографии, с которой я вела переговоры (у неё, кстати, оказалась та же фамилия, что и у дизайнера книги: ведь Павлом она быть не могла), ушла в отпуск по семейным обстоятельствам. И моя «строптивая девочка» отказалась отдавать себя в другие руки. В течение девяти дней её не могли даже распечатать. Понимая, что срывают договорные сроки, отозвали из отпуска моего технолога.

- Что станем делать? – спросила я в телефонной беседе.

- Я выйду в выходные. Мне никто мешать не будет. Уложимся, – заверила она меня.

На деле, из 184 страниц в переформатированном виде я успела получить только 30, в которых мне не нравилось абсолютно всё. Я была в панике. Положив на счёт большую сумму денег, по телефону, буквально постранично, я корректировала присланное. - Хорошо, если мы учтём эти поправки, можно начинать печатать или нет? – спрашивали из Кирова. Я колебалась.... Дать согласие на печать, не видя оригинал-макета?.. – Получить «кота в мешке»... А «ставить процесс на паузу» до своего приезда – означает остаться без книги к требуемому сроку. Стоя под душем, я уговаривала себя: - Ты уже отпустила в мир одно своевольное дитя. Теперь – черёд второго. От тебя уже ничего не зависит.... От меня уже действительно ничего не зависело. Как бы ни «дрожала» я над каждой её строчкой – она не только изменила место своего рождения, выбрав Киров. Но предпочла другие размеры и совершенно непредсказуемый внешний вид....

- Печатайте, – выдохнула я в трубку, выйдя из ванной. Накануне моего отъезда друзья добавили мне недостающую сумму и выдали в дорогу сорокалитровый рюкзак своего сына. Уже в машине, по пути на вокзал, я сказала мужу подруги:

- Знаешь, чего не сделали?

– Не отрегулировали по мне лямки рюкзака.

- Не переживай, – отреагировал он,

– тебе его не носить...

Зайдя в вагон, последний из моих попутчиков, увидев мой рюкзак, оживился: - О, свои люди! – и представился: – Павел. Услышав имя, я окончательно расслабилась. «Это знак, – сказала я себе, – книга в порядке». Из вагона рюкзак вынес Павел. Меня встречали: машина от типографии и брат-однофамилец, который и принял рюкзак…. Я посмотрела оригинал-макет, выбрала цветность обложки, подписала договор, оплатила работу, обсудила сроки готовности партий тиража – и мы с Сашей отправились на квартиру, где он остановился.

Наутро за нами пришла «газель» от Академии. Следующий день был последним в декабрьской сессии. Я читала стихи и делилась опытом проживания «на земле». Узнав о книге, слушатели уговорили координатора съездить за готовой частью тиража. Вот и первые продажи.... Но не это волновало меня. – Я держала её в руках... Свою книгу – такую, выстраданную этой осенью и шестью предшествовавшими годами. Она, как и сын, перед рождением чистила меня. Разрушала мои зацепки за земные ценности. Унижала мою гордыню, формировала смирение, снижая контроль над происходящим, что давало возможность течь в потоке жизни, доверяя ей абсолютно. Я вспоминала строки стихов, написанных почти три года назад, когда я в рождественские праздники поставила на паузу ремонт внутри своей избушки, и сделала первый рабочий макет этой книги:

«…Иди, лети, неси стихи по свету.

На пыльных полках места нет тебе….

И пусть садами расцветёт планета!

Твоя судьба – под стать моей судьбе».

И вот она – в моих руках!!! – Люди, видя моё состояние, понимающе улыбались. Завтра они разъедутся по домам, а я (забрав из типографии следующую часть тиража) отправлюсь на конференцию, где книгу, как оказалось, уже ждут.... Но этих двух дней окажется достаточно, чтобы с некоторыми из этих людей меня связала прочная дружба на долгие годы.

Впереди меня ждёт десять лет творческих поездок по стране: от Красноярска до Москвы и Санкт-Петербурга. Я ещё не догадываюсь даже, что стану «многодетной мамой» и вслед за книгой стихов «Возвращение из одиночества» на свет народится трилогия прозы, повествующая о моём опыте извлечения позитивного духовного опыта из болевых жизненных ситуаций. Я назову её «Уроки Любви». Я даже не предполагаю ещё, что моими слушателями станут не только читатели книг серии «Звенящие кедры России». Книг, которые и увели меня в своё время из города. В результате чего четыре с половиной года я прожила в полу-лесной избушке на берегу речки Демид. Моя творческая деятельность обогатится опытом проведения «уроков литературы» в городских и деревенских школах, интернатах, детских домах и загородных лагерях отдыха. Мне будет понятна значимость этой деятельности по слезам на детских глазах и по их восторженным отзывам….

При каждой такой встрече, я буду дарить книгу, подписав её для библиотеки школы. И это будет уравновешивать коммерческую сторону моей деятельности. Книга, оцененная в начале её пути в сто рублей, постепенно будет дорожать и по значимости своей и в денежном эквиваленте. В разных городах страны у меня появятся единомышленники, готовые принимать меня у себя, организовывать для меня творческие площадки, собирать слушателей и сопровождать меня на всех мероприятиях…. Для меня откроются двери библиотек, женских клубов, духовных, эзотерических и бизнес сообществ. В процессе этого расширения, я и сама пройду череду трансформаций. У меня полностью поменяется круг общения. Кто-то из моих прежних друзей и знакомых не простит мне успеха, кто-то – просто не поймёт. Однако я пройду свой путь честно и искренне – до его логического завершения зимой 15-16 года, с наступлением эпохи электронных книг. Когда моя деятельность перестанет окупать даже затраты на Ж/Д билеты. Пришло время учиться чему-то новому…. – Здравствуй, моя новая жизнь, новые возможности, Новый Формат моего творчества!!!