Проба пираньи

Войти в эту реку меня заставила «несчастная любовь». Или просто безответная влюблённость? С точки зрения психологии было бы правильнее назвать так, ибо такие гормональные потрясения и «юношеские метания» соответствуют именно такому наименованию. Впрочем, тому, кто в данный момент испытывает их, глубоко параллельно любое наименование их мучений и, как показывает опыт, анализ происходящего производится очень сильно позже… Или не производится. Мне в то время был до лампочки любой анализ и комментарии. Я слушал доводы друзей, но не слышал их. Чувства захлестнули меня со всей классической полнотой – я не мог есть, не мог спать, не мог ни на чём сосредоточиться, сильно похудел и делал глупости в духе персонажа «Бабьего лета Джонсона Сухого Лога» О’Генри. Это было второе такое потрясение в моей жизни и такое же неудачное, как в первый раз. Видимо, на фоне этого возникла потребность выплеснуть куда-то вулканы эмоций, так как предмет моей страсти относился к моим порывам весьма сдержанно и насторожённо (а меня предупреждали, что могу отпугнуть таким образом, но я ничего не слышал!). В итоге я возобновил стихотворчество спустя почти десять лет. Этот период обозначен любовной и философской лирикой довольно угрюмого содержания. Пару-тройку опусов я продемонстрировал своей пассии, а чуть позже родилась мысль вручить ей своё сокровенное творчество, оформленное в виде книги.

Размышляя над реализацией этой идеи, я зарылся в свои рукописи с начала школы до настоящего времени – тетрадки и разрозненные листочки. Постепенно я втянулся в непривычный для себя процесс переписывания текстов с бумаги в документы Word. У меня появилась оформленная цель – войти в незнакомую реку книгоиздания и познакомиться с хищными рыбками и подводными камнями. Тем временем, отношения мои (отношения ли – наверное, только я воспринимал их так) заходили в тупик под натиском холодного отторжения. Я в угрюмом отчаянии кропал новые стихи и переписывал старые, попутно изучая новые для меня формы книгоиздания за свой счёт. Поскольку тогда я начал выкладывать свои опусы в сеть на портале «стихи.ru», то и изучение начал с предоставляемых ими услуг - оформление, печать и распространение. Ввиду того, что сам портал был мне уже знаком, то я решил не мудрствовать и начать сотрудничать с ним. Я связался с редколлегией и начал многоступенчатую реализацию моего проекта: выбирал количество текста, формат издания, объём услуг и стоимость. Стоимость кусалась, но я надеялся скопить нужную сумму, пока занимаюсь подготовкой, так как спонсоров в ближайшем окружении не нашлось и даже занять не получилось…

Как уже стало понятно выше, основным содержанием книги должны были стать (и стали) мои ранние стихи. В процессе оформления в рукопись добавились несколько рассказов, написанных по сюжетам сновидений (как, собственно, и некоторые из стихов), что и дало название книге – «Дневники Сновидений». Рассказы носили характер сюрреалистических и мистических скетчей, а в стихах преобладали юношеская любовная лирика, мистика, готика и философия. На особый успех я не рассчитывал, трезво осознавая «популярность» стихов в наше время боевиков, «попаданцев» и детективов. Целевой аудиторией были друзья и поклонники моей группы «ARACHNA».

Работа над текстом (вернее, текстами) заключалась большей частью только в переписывании с бумаги в электронный вид. Появились и несколько новых текстов, которые я сразу писал на компьютере, сидя на вахте долгими ночами. Но основным трудом стало перебирание рукописей за почти 20 лет. Ещё некоторое время заняли поиски рецензента – никто из знакомых и относительно именитых поэтов не стал утруждать себя подобным занятием. Я их не осуждаю, но осадочек остался. Поиски закончились тем, что на мою просьбу откликнулся, как ни странно, земляк и старый друг родом из одного со мной города – довольно известный драматург, поэт и ученик Николая Коляды - Владимир Зуев.

Идею обложки не пришлось даже придумывать – я решил взять готовую графику, вдохновлённую моим стихотворением «Шоссе». Эту картинку много лет назад нарисовала и подарила мне знакомая художница Ирина Кочурова, с которой я поддерживаю отношения и поныне. Оставалось только получить её письменное согласие на использование в оформлении обложки – таковы были условия издания.

Тираж в 203 экземпляра разошёлся не полностью, осталось ещё порядка 50-ти штук. Какую-то часть удалось продать, но львиная доля была роздана. Впрочем, централизованная продажа не была целью, да и выходов на таковую я не имел и не знал, как выйти. Да и стоило ли искать? Нынче не 60-70-е годы, пик популярности стихов прошёл давным-давно, материал моей книги, наверное, интересен только моим музыкальным поклонникам (основная сфера моей творческой деятельности - музыка), да и то – самым рьяным. Радует то, что книге, согласно контракту, был присвоен официальный ISBN и некоторое количество было разослано по запасникам и библиотекам – значит, кто-то ещё мог бы в будущем ознакомиться с плодами моих многолетних раскопок «тонн словесной руды».

Поскольку я не сведущ в тонкостях литературного PR, то реклама книги ограничивалась анонсами в соцсетях на моих страницах и страницах моих групп. К сожалению, официальную презентацию с распродажей мне не удалось провести.

Что касается ошибок в процессе издания… Оглядываясь назад, я вижу только то, что недостаточно хорошо вычитал макет и пропустил ошибочную нумерацию текстов в оглавлении – одно стихотворение указано не там, где оно есть (а ведь я десятки раз перечитывал макет в процессе правок!). У меня нет претензий к издателям, они работали достаточно корректно и каждый шаг согласовывали со мной. Немного напряг сбор заверенных разрешений на фото- и графические материалы, так как авторы живут в других городах. Ну и неудача с распродажей всецело моя вина, но и получение денег было не самой первейшей задачей. Относительно того, следует ли начинающим авторам наступать на одни и те же грабли – мне кажется, что лучше бы их не было. Что бы там ни говорили про закалку, время, истраченное на преодоление «грабель», можно истратить на гораздо более нужные вещи, например, на написание и полировку нового материала. Я желаю всем авторам поменьше препон на пути к читателю, удачи и вдохновения.

Post Scriptum

Экземпляр книги мне так и не удалось передать пассии, благодаря которой и родилась книга – она уехала в другой город, а контакты прервались.