Стоит ли издаваться, если ты действительно «пишешь»?

опубликовано в авторской редакии

Мясников Вадим (Санкт-Петербург)

ПисАть, так же, как и пИсать

нужно только тогда,

когда терпеть уже невозможно...

(одна из интерпретаций фразы М. М. Жванецкого)

«И это правильно, и это очень демократично!» (это уже «Михалсергеич»¹). Но главное – кому это нужно? Вы (обращаюсь к тем, кто собирается стать автором) задавались этим вопросом, усаживаясь за стол или компьютер? Этого хочется только Вам или еще кому-то? Я не шучу, потому что это крайне важно. Начавший «писать» (пока я беру это слово в кавычки, потому что по-настоящему садились писать Чехов, Куприн, Достоевский и многие другие, которые были настоящими писателями...) должен отчетливо представлять себе кто он – мотылек, легко севший и легко сорвавшийся со своего места, быстро увлекшийся и также быстро охладевший или кто-то другой? Кто-то, способный не трястись и считать шедевром с трудом выдавленные из себя за неделю полстранички не очень складного текста, а быть беспощадным критиком к своему эго, своему собственному отражению в зеркале, своих собственных способностей... впрочем это всего лишь предисловие к самоанализу, весьма необходимое для любого автора. Всё, что я говорю здесь – исключительно продукт моего собственного опыта.

¹ Горбачев Михаил Сергеевич (р. 2.3.1931 ...), советский государственный и партийный деятель, рос. общественный деятель; генеральный секретарь ЦК КПСС (1985–91), президент СССР (1990–91).

Совет первый: не смей думать про себя, что ты – хоть сколько-нибудь выдающийся. Потому что ты на самом деле [пока] – никто (внутри себя при этом ты смотришься как павлин, со стороны – как самовлюбленный идиот). До тех пор, пока хотя бы один человек искренне не скажет, что то, что ты написал помогло ему в жизни, работе или в чем-то еще, ты – никто. Хочешь точнее — смотри Хармса². Ты должен быть не просто строг к себе. Ты должен быть жесток с собой.

 ² Д. Хармс. ПСС, Том 2, Проза и сценки. Драматические произведения, Гуманитарное Агентство «Академический проект», СПб, 1997. [15], Ⅰ, с. 342.

Когда я начал писать свою первую книгу (она была технической), мной владели обида и жажда справедливости. Десять предыдущих лет по одной секретной научной теме, не кончились ничем — очередь за «кандидатской» закончилась на мне. Наступил 1995-ый год. К тому моменту у меня «за спиной» уже были исследования и практический опыт шести лет работы по новой теме, которую я выбрал себе сам. Ели понемногу, пили только чай (бутылка пива стоила 5000 рублей) – самое время работать. Обида состояла в том, что я выяснил для себя – мир науки (впрочем, как и любой другой мир) – есть точный срез социума. То есть в каждом из миров (в частности, и научном) – есть свои герои, свои неизвестные солдаты, подлецы, воры и, конечно же трудяги и гении, на которых все держится. Предвидя возражения любителей идеализации образов, сообщаю: я не обижен. Трудов у меня около сотни, и написал я подавляющее их большинство сам, о «вписанных» соавторах не сожалею, свои книги, которые хотел – написал и опубликовал, кандидатскую защитил, а вместо докторской написал еще одну книгу – она есть в библиотеке Новосибирского Государственного университета и в едином окне ВУЗов Урала – и этому я очень рад. Так что жаловаться мне не на что. А констатировать результаты собственного опыта – это мое право. Возвращаясь к стержню данного изложения, скажу: жажда справедливости состояла в желании написать такую книгу, при которой все отрицательные персонажи научного мира, работавшие в теме, в которой имел честь трудиться и я, стали просто не нужны. Для этого я засел в РНБ в моем любимом и родном Петербурге и полгода ходил туда как на работу, вызвав искреннее уважение сотрудников, с коими встречался чаще всего. Я просмотрел литературу, в части касающейся за 137 лет, обобщил этот материал, прибавив к нему имеющийся практический опыт, и через восемь месяцев рукопись книги была готова. В общей сложности, для получения того итога, к которому я пришел, понадобилось более семи лет.

Рукопись была готова (530 страниц А4), а дальше начались приключения, следствиями которых можно считать два следующих совета.

Совет второй: какая бы тема тобой не рассматривалась – во всем разбирайся только ты сам, и никто больше. Ты всё должен сделать сам. Всё прочувствовать своими внутренностями.

Совет третий: не отдавай рукопись в работу абы-кому даже по рекомендации, не отдавай друзьям (можешь и друзей потерять и деньги заодно), делай все официально. Правда и здесь – лотерея (об этом чуть ниже).

Отчасти, они закончились, когда я столкнулся со знакомым со времен начала 90-х миллионером. По моему мнению, честным миллионером. Он просто простил мне первый облом (макет книги уже на пленках пришлось выбросить в мусорную корзину) дал денег и всё заработало. Надо признать, что деньги он давал мне и тогда, когда я собирал и копировал материалы в РНБ (иначе не собрать мне никогда такого редкого материала, не сделать выписок и копий из таких книг). Я приходил в издательство и меня называли «уважаемый автор», со мной были ласковы женщины (чай, кофе?) и вежливы руководители-мужчины (как ваши дела, что предполагаете далее? Это интересно! И т. д.). Позже, когда прошла эйфория ощущения в руках первого экземпляра (твердая обложка, запах типографии), я понял, что... в общем это уже личное и относится только к душевным переживаниям автора относительно своего ребенка – книги. Когда ты ее выстрадал, тебе действительно становится больно, если ты узнаешь, что, принимая твои «роды», акушер был не очень добросовестен, и ребеночек твой имеет необратимые травмы... Есть же такая поговорка (не в обиду издателям ибо конечно, не все они таковы: первым номером в аду горят адвокаты, вторым – журналисты, а третьим – издатели...). Не буду о грустном и пойду далее.

Совет четвертый: как выбирать издателя? По симпатии мой друг, по симпатии. Попробуй обратиться к женщине (хоть не так обидно будет, если что, все-таки она тебе была симпатична...).

Книга все-таки состоялась (фото прилагается). Ко мне приезжали из других городов России, чтобы купить ее. Немного, но приезжали. Она продавалась в Доме Книги на Невском. Ее и сейчас («втихаря» от меня), продают. Ее покупали даже конкуренты. Но что в итоге? Превратились ли те, кого я хотел сделать ненужными в ненужных? Нет. Научились ли чему-нибудь конкуренты (ведь я хотел быть полезным!)? Нет. Обидно ли мне? Нет. Потому что книга жива, и она просто ждет своего настоящего читателя, которому она нужна не для эффекта (смотрите с кем я знаком!), а для серьезной работы. И в данном случае обида компенсируется радостью созданного, а справедливость еще впереди...

Разбогател ли я? Нет. Получил за книгу хоть какие-то значимые деньги? Нет. Зато у меня есть совет тебе.

Совет пятый: не думай о деньгах. За деньги пишут те, кого завтра забудут. Пиши для души. Главное, чтобы эта твоя потребность была не только твоей. Пусть хоть одному человеку – но на самом деле, чтобы твоя книга была нужна.

А дальше, была следующая рукопись – продолжение первой книги уже практическое полностью, живые примеры решения производственных задач – справочник инженера. Она пролежала в столе 15 лет. Я не мог уже просто взять деньги у друга... но нашлись хранители библиотек, которые поверили в нужность темы и взяли ее. Вот и справедливость. Мой труд принесет пользу!

Пока вторая техническая книга лежала в столе, я разочаровался в мире моего пребывания и решил его сменить. Это произошло не сразу, понадобились годы, но это все же произошло...

Между тем, в 2001 году художник и технический редактор по моей первой книге – добрая девушка Оля (у нее разноцветные глаза и это некий особый ее шарм) помогла мне издать бесплатно крошечный сборник моих стихов, который послужил спусковым крючком для моего перехода на художественное творчество, которое я рассматриваю как новую ступень своего развития и началом творческой деятельности моей дочери – Ани (начала с иллюстраций моего сборника, а сейчас она известный фотохудожник). Для чего я так расплываюсь мыслью? Да я хочу просто сказать, что писательское творчество – это сама жизнь и его духовное наполнение должно быть неотделимо от нее, ибо книга должна иметь душу. Не имеющие ее – это не книги, это чтиво.

Совет шестой: не отделяй то, что ты пишешь от своей жизни. Пиши, когда душа болит, пиши, когда счастлив. Написанное должно быть частью твоей жизни, и часть жизни твоей должна жить в написанном.

Я не просто задумался над большим художественным произведением. В этот момент во мне жила Боль. Личные переживания – прекрасный стимул для того, чтобы заняться писательским трудом. Ибо там ты уж точно выскажешься, о чем молчал...

Так и случилось. Следующие четыре года ушли на написание трех романов единого цикла «Петербургский триптих», которому тоже было суждено лежать в столе до 2017 года, когда вдруг неожиданно (когда в очередной раз отчаявшись я все написанное просто слил в «Самиздат») мне пришло приглашение из Канады поучаствовать в конкурсе, посвященном 125-летию Канады. Я отправил туда весьма скромный сборник и к своему удивлению, стал лауреатом его. А после этого Канадское издательство «Альтаспера» предложило издать мою трилогию «Петербургский триптих»⁴ насколько я помню, бесплатно, с условием, что я выкуплю только свой экземпляр.

⁴ http://www.lulu.com/shop/vadim-myasnikov/peterburgskiy-triptikh-kniga-i/paperback/product-23163257.html

⁴ http://www.lulu.com/shop/vadim-myasnikov/peterburgskiy-triptikh-knigi-vtoraya-i-tretya/paperback/product-23435218.html 

И вот совет седьмой: не думай о популярности. Она – есть функция случайности (если ты НЕ верующий), ее невозможно описать и, если ты верующий – на все есть воля Божья. Просто пиши, но только тогда, когда сердце не в покое и просит душа.

И последнее – это уже не совет, это мои выводы: издавайся, если предложат, а не издавшись не печалься, где-то там, твое произведение уже есть. Может через тысячу лет, кто-то его снова напишет, и оно наконец увидит свет – не горюй: ты тоже его автор, также как и тот, кто создал его за тысячу лет до тебя... Поэтому – издаться – не главное, главное – создать!

Ну, вот, как-то так...

суббота, 18 апреля 2020 г., 08.20-15.48 МСК Санкт-Петербург